Возможно, им был вовсе не Юрий Гагарин, а — Дорчжэ Цонгпо из Тибета. В 1950 году…





Холодный ветер высокогорья, набегающий резкими порывами, трепал жесткие волосы на голове Дорчжэ. Тот щурил свои раскосые глаза и улыбался в предвкушении великого события. Улыбались и столпившиеся вокруг него люди. «Дорчжэ, чего бы ты больше всего хотел перед полетом?» — спросил его лорд Джеймс БЭЛТЧЕР. Ответ можно было предвидеть: «Пиалу зеленого чая». Лорд сделал едва уловимый знак рукой, и к группе людей, стоящих близ удерживающих ракету в вертикальном положении ферм, подошли два тибетских монаха.


Один из красивого расписного чайника церемонно налил испускающий пар напиток в не менее красивую пиалу, которую второй держал в своих руках. После его учтивого поклона пиала. Перекочевала в руки Дорчжэ, и он стал маленькими глоточками отхлебывать чай. Когда с чаепитием было покончено, Дорчжэ ЦОНГПО крепко подал руки лорду Бэлтчеру и инженеру Курту ЦВИНГМЕЙЕРУ, раскланялся с монахами, вежливо улыбнулся остальным и, взяв под мышку подаренную далай–ламой мохнатую тибетскую собачонку, которая при особых обстоятельствах умеет превращаться во льва, зашагал по вмонтированной в форменные конструкции лестнице вверх.


Открытый лифт вознес его к самой верхушке ракеты. Когда Дорчжэ уселся в кресло, ассистенты герметично задраили люк спускаемого аппарата и закрепили поверх него сдвижной лист головного обтекателя. Прошло еще около получаса. Из бункера, где находились технические специалисты и руководители полета, поступил запрос об окончательной готовности. Дорчжэ размеренно произнес: «Самочувствие нормальное… Показания приборов нормальные… Я жду… Пусть небо разверзнется надо мной». И тогда инженер Цвингмейер, стряхнув набежавшую слезу, нажал на заветную кнопку. Окутанная клубами пламени, ракета медленно приподнялась над стартовым комплексом, а затем, стремительно набирая скорость, свечой унеслась в небесные выси. Совершив три витка вокруг планеты, 28 апреля 1950 года Цонгпо в спускаемом аппарате, пройдя сквозь плотные слои атмосферы, приземлился на одном из плоскогорий Тибета…


«Третий глаз»

Право, не знаю, с чего начать эту странную историю, в которую трудно поверить. Возможно, с того, что сэр Джонатан, лорд БЭЛТЧЕР, отправил своего сына Джеймса на фронты Второй мировой войны. Закончив разведшколу, Джеймс в составе разведывательно–диверсионной группы весной 1942 года был заброшен на континент, где должен был взаимодействовать с партизанами «Свободной Франции». Первое же задание стало для него последним. Лорд Бэлтчер уже отчаялся дождаться хоть каких–нибудь вестей о сыне, когда летом 1944 года получил письмо из Китая. Оно было написано почерком Джеймса и содержало приглашение как можно быстрее посетить Поднебесную, а также туманный намек, что в Тибете его может ждать интересная работа. Поразмыслив, лорд оставил по попечение прислуги поместье, лошадей, 48 котов, кошек и котят, поле чего отправился на встречу неизвестности.


В Шанхае Джонатана Бэлтчера встретили два энергичных европейца. Один из них оказался англичанином, а второй — немцем. Они переправили лорда в Тибет. Там на некой сверхсекретной базе они встретил своего сына. Джеймс, к его удивлению, был одет в форму офицера СС, а середину лба постоянно закрывал кусочком лейкопластыря или специальной повязкой. Делал он это для того, чтобы скрыть странный рубец.


Как выяснилось, в ходе выполнения задания во Франции отряд Джеймса угодил в устроенную немцами засаду. Выжили немногие, да и те попали в плен. Бэлтчер–младший был этапирован в концлагерь. Там его сначала осмотрел жутковатого обличия доктор, который долго делал ему замеры черепа с помощью малопонятных инструментов, при этом с трудом скрывая радость. Через некоторое время доктор и вчерашний диверсант встретились с неким одетым в зеленые перчатки тибетцем. Все трое беседовали на английском языке, и пили кофе со всевозможными сладостями, что столь резко контрастировало с окружавшими их кошмарами. Доктору и тибетцу удалось уговорить Бэлтчера–младшего, предрасположенного по их словам, к паранормальным способностям, согласиться на особую операцию, которая позволит этим способностям проявиться в полной мере. Речь, собственно, шла об открытии «третьего глаза». Альтернативой согласию была медленная смерть в лагерном аду…


После операции способности действительно открылись. Причем они сводились не только к ясновидению и умению видеть разноцветную человеческую ауру… Джеймс был переправлен на Тибет. Там он оказался среди немцев и тибетцев, обитавших на базе, скрытой в тоще гор.


База и космодром

База была построена на основе системы тоннелей и подземных помещений, возраст которых исчислялся сотнями тысяч, а то и миллионами (!) лет, и которые имели явно искусственное происхождение. Там работала группа немецких инженеров, в задачу которых входило проектирование ракеты, способной вывести на околоземную орбиту космический корабль. Здесь они были вдали от ужасов войны и могли трудиться в спокойной атмосфере. Рядом пребывала группа антропологов и оккультистов. Кроме того, на базе находилась охрана из немцев и тибетцев, одетых в форму СС, а также несколько русских и англичан, наверняка причастных к спецслужбам и ведших двойную игру. Впрочем, они были нужны немцам для своих игр.


Когда война в Германии явно окрасилась в цвета поражения, было решено, что база будет продолжать действовать, каким бы ни оказался исход. Ибо рано или поздно на смену Третьему рейху придет Четвертый. И здесь базе потребовался Бэлтчер–старший.


Немцы были осведомлены, что он является не только лордом и высокопоставленным масоном шотландского обряда, но и близок к некому чрезвычайно законспирированному политическому обществу, подчиненному британскому королевскому двору. У этого общества свои люди были за океаном, и в континентальной Европе, и даже в СССР. Лорд имел экономическое образование и в молодые годы занимался рискованными операциями, в которых использовались подставные люди, фирмы и счета, а производители порой не знали, для чего в конечном итоге будет использован выпущенный ими товар. Когда–то это позволило Джонатану Бэлтчеру приумножить доставшееся от предков состояние, а теперь его талант был нужен для будущего базы…


Обо всем этом Джеймс и рассказал отцу в первой же беседе. После чего лорд говорил с грезившим космическими полетами Куртом Цвингмейером, куратором базы по линии СС, неким тибетцем в зеленых перчатках, восхищавшимся способностями Джеймса и продемонстрировавшим кое–что из того, что умеет сам. Джонатану Бэлтчеру было отнюдь не чужда идея превосходства белой расы, он интересовался оккультными проблемами и любил читать фантастические произведения, в том числе и о полетах в космос. Кроме того, он был уверен, что пушистые любимцы на родине находятся под надежной опекой, а вот останутся ли в живых он и Джеймс в случае отказа — вызывало сомнения. Лорд был убежден и в том, что время будет работать на него и Великобританию. Поэтому, тщательно взвесив все «за» и против", он дал согласие на сотрудничество.


В конечном итоге полет состоялся благодаря инженерным талантам Курта Цвингмейера и его команды, а также талантам Джонатана Бэлтчера и ряда людей. Для космодрома была выбрана обширная, почти идеально гладкая площадка, расположенная в нескольких десятках километров от базы. Местные жители считали ее порождением демонов, но немецкие инженеры и другие европейцы были склонны связывать появление последней с деятельностью некой чудовищно древней цивилизации, обладающей развитыми технологиями.


Комплектующие для ракеты завозились из разных стран. Электроника для блока управления приобреталась в США и Великобритании, сталь для силовых конструкций и обшивки — в Бельгии, Люксембурге и Германии, топливные компоненты — в Италии и, как ни странно, СССР. Многие детали были изготовлены на самой базе, а некоторые в столь удаленных друг от друга странах, как Аргентина, Франция и ЮАР. Строительные материалы для зданий космодрома завозились из Китая и Индии. Окончательный монтаж ракет осуществлялся в ангаре на краю космодрома…


Пробные запуски

Нельзя сказать, что в мире ничего не подозревали о происходящем. Кое–что знал об этом тогда еще совсем юный далай–лама. Кое–что было известно кругам, близким к британскому королевскому двору в «Интеллидженс Сервис».

В Советском Союзе знали Иосиф СТАЛИН и Анастас МИКОЯН, но вряд ли говорили об этом друг с другом. Ибо информация приходила из разных источников. Сталину — по линии партийной разведки, чей сотрудник был внедрен на базу, а Микояну — по линии того самого чрезвычайно законспирированного британского политического общества.


То, что от космического проекта в конечном итоге были отстранены люди в зеленых перчатках, стало заслугой юного далай–ламы и его ближайшего окружения. Он считал, что люди, идущие по полному ужасов и кошмаров духовному пути дуг–па, способны лишь умножать страдания на нашей бренной Земле. Что уж говорить об их прорыве в тонкие небесные сферы.


Впрочем, на умонастроения далай–ламы изредка влиял некий советский человек, работавший сразу на ГРУ и на партийную разведку. Встречаясь, они в изобилии пили зеленый чай и задушевно беседовали. О Будде и буддизме, о ЛЕНИНЕ и ленинизме, о РЕРИХЕ и изобразительном искусстве, о крушении мировой системы империализма и колониализма, о праве порабощенных народов на самоопределение, о борьбе добра и зла… После чего, ложась спать, советский человек с наслаждением вдыхал вплывающий в окно кристально чистый воздух Тибета, нежно потирал указательным пальцем удостоверение работника Министерства культуры, а затем по православному обычаю осенял себя крестным знамением, тихо молился и засыпал безмятежным сном…


Всего с 1948 по 1950 годы с базы было проведено семь пробных запусков.


Ракета Цвингмейера, проектируемая как дальнейшее развитие нацистской А–9/А–10, сначала летала по субтерриториальным траекториям, а затем выбрасывала на околоземную орбиту массивные чугунные «чушки». Чем ближе к запуску в космос аппарата с человеком на борту, тем больше немецкие инженеры склонялись к мысли, что лететь туда должен не эсэсовец с базы и не зловещий человек в зеленых перчатках, а простой сын гостеприимной тибетской земли. Военный куратор базы по линии СС тоже с годами все меньше говорил о заветах фюрера и грядущем Четвертом рейхе. И однажды Цвингмейер убедил его подобрать космонавта среди коренных тибетцев.


Миссия тибетца

Изучив собранные агентурой данные, куратор остановил свой выбор на человеке по имени Дорчжэ Цонгпо, который одно время был летчиком–истребителем гоминдановских ВВС, а затем, устав от братоубийственной войны, решил вернуться к мирному крестьянскому труду. Выбор оказался верным. Дорчжэ отличался отменным здоровьем. Он мог выдержать любые перегрузки, пилотировать же аппарат не было нужды. Все должна была сделать автоматика.


Свои нюансы в предстоящую космическую миссию внес и далай–лама. Он захотел, чтобы полет послужил делу укрепления мира во всем мире. Для этого на орбите нужно было разбросать три тысячи маленьких картонных кружочков с изображением мандалы и читать в космическом пространстве определенные молитвы. Конструкторы смонтировали на аппарате несколько трубочек, в которых были вложены кружочки с мандалой. С помощью поршней и пороховых зарядов мандалы выстреливались из трубочек словно конфетти. А космонавт Дорчжэ Цонгпо принялся учить наизусть необходимые молитвы, которые он и прочитал во время трех своих исторических витков вокруг Земли…


Миссия свершилась. И уже после этого в действие пришли могущественные силы. «Интеллидженс Сервис» по своим каналам поставила в известность руководство базы о том, что Китай планирует массированное вторжение в Тибет, что Стратегическое авиационное командование ВВС США готовит большую бомбардировку базы, преследуя при этом две цели. Во–первых, не дать возможность нацистам нанести ядерный удар по территории США и Западной Европы, если они вдруг того возжелают, и во–вторых, предотвратить утечку в Китай самых передовых ракетных технологий. При этом британцы великодушно намекнули, что могут навести мосты между немецкими инженерами и своими коллегами из американских спецслужб. Дабы конструкторы и в дальнейшем имели возможность заниматься любимым делом: проектированием ракет и освоением космического пространства.


Поговаривают, спустя всего полгода Курт Цвингмейер уже под другим именем «всплыл» в США. Он был рад работать вместе с великим ракетчиком Вернером фон БРАУНОМ, который со временем задействовал «тибетца» в своих лунных разработках. Гражданами США стали и два десятка подчиненных Курта. Других ОДЕССА вывезла в Латинскую Америку. Туда же переправили и часть охранников. Оставшиеся подались в «дикие гуси».


Дорчжэ Цонгпо оказался в Аргентине. Он боялся, что коммунисты расстреляют его как бывшего гоминдановского пилота. Немцы и британцы остерегались того же, как впрочем, и любой огласки истории с первым космонавтом планеты. Особенно это было невыгодно для США и СССР. Обе сверхдержавы на тот момент стремились завоевать приоритет в освоении космического пространства и обзавестись межконтинентальными баллистическими ракетами. В этой гонке за первенство пощады не было никому…


«Тибетское наследие»

Судьба распорядилась так, что первый искусственный спутник Земли (4 октября 1957 года) и первый официальный космонавт (12 апреля 1961 года) стали советскими. «Тибетское наследие» США не помогло. К тому времени, когда Цвингмейер и его люди оказались в Штатах, там уже сложились свои конструкторские школы, свои приоритеты и устоявшиеся авторитеты. Сверхсекретная научно–техническая комиссия сочла проект Курта весьма далеким от совершенства. К тому же переправленный за океан отчет «Интеллидженс Сервис» убедительно доказывал, что далеко не все запуски ракет «тибетца» были успешными.


Не лучшего мнения о его проекте был и великий советский ракетчик Сергей Павлович КОРОЛЕВ. Партийная разведка и ГРУ составили свой отчет по тибетской базе и ракетам Цвингмейера и передали его Микояну, которому Хозяин на некоторое время поручил опекать данный сектор. Товарищ Микоян пригласил Сергея Павловича на свою подмосковную дачу, где и вручил ему увесистый документ. Ознакомившись с его содержанием, Королев сказал, что некоторые идеи Цвингмейера и его коллег весьма любопытны, но в целом проект вряд ли можно назвать удачным. Что очень убедительно повторил через несколько дней на секретном закрытом заседании, о котором молчать были обязаны все.


Предпочитал молчать и далай–лама. Он понимал, что для Тибета наступают нелегкие времена. Впрочем, он всегда глубоко осознавал суетность всего сущего, в том числе и начинавшейся космической гонки. Для него гораздо важнее было то, что миссия Цонгпо улучшила ауру планеты. Действительно, в ближайшие 20–30 лет по всей Земле наблюдались могучий подъем и единение угнетенных народов в деле борьбы против мировой системы империализма и колониализма. Советский Союз при этом обзавелся множеством новых друзей: Египет, Куба, множество африканских стран…


Уходя, немцы взорвали основные сооружения базы и космодрома, не забыв при этом сжечь архивы и документацию. А когда китайцы начали широкомасштабное вторжение в Тибет, две эскадрильи бомбардировщиков В–36 «Конкурриор» ВВС США трижды нанесли удары по космодрому, обрушив на него град бомб. Также несколько бомб были сброшены на гору, скрывающую под собой базу, что вызвало ряд обвалов. Поэтому, когда китайский спецназ в собачьих треухах ворвался на космодром и базу, оказалось, что поживиться там было нечем.


Что же касается лорда Бэлтчера, то он предпочел поселиться в Австралии. Там он открыл несколько небольших производств, обеспечивших ему безбедное существование. Джеймс Бэлтчер какое–то время жил с отцом, а затем перебрался в ЮАР. Откуда он путешествовал по всей Африке, где с большим интересом занимался изучением магических методик африканских колдунов. При этом заказчиками некоторых его исследований выступали столь колоритные научные центры, как Стэнфорд и Тависток. Исследования в Африке во многом были продолжением тех, которым он посвящал себя в Тибете…


«Вести», № 9.


http://www.d-pils.lv/news/2/335541



Источник: http://anomalia.kulichki.ru/news17/238.htm