Книга Альберта Хофманна "ЛСД - мой трудный ребёнок"
Одно из подобных откровений, которое я испытал в детстве, навсегда осталось удивительно живым в моей памяти. Это случилось майским утром – я забыл в каком году – но я всегда смогу точно указать то место, где это произошло, на лесной тропинке, на горе Мартинсберг, рядом со швейцарским городом Баден. Когда я прогуливался по свежему зелёному лесу, залитому утренним солнцем, неожиданно все вокруг предстало в необычном свете. Может, это было что-то, чего я не замечал раньше? Может, я внезапно открыл для себя весенний лес таким, каким он выглядел на самом деле? Он сиял необычайно красивым великолепием, честно говоря, как будто стараясь окружить меня своим величием. Я был переполнен неописуемым чувством радости, единства, и счастливой уверенности.
Не имею понятия, сколько я простоял там, очарованный. Но я помню тревожное беспокойство, которое почувствовал, когда сияние постепенно исчезло, и я побрёл дальше: как могло видение, которое было столь реальным и убедительным, столь непосредственным и глубоким – как могло оно закончиться так быстро? И как я мог сказать другим об этом, как того требовала переполнявшая меня радость, поскольку я знал, что нет слов, чтобы описать то, что я видел? Казалось странным, что я, ребёнок, видел нечто удивительное, такое, чего взрослые, очевидно, не воспринимали, поскольку я никогда не слышал, чтобы они упоминали об этом.
Все ещё, будучи ребёнком, я испытал ещё несколько подобных моментов эйфории во время моих прогулок по лесам и лугам. Именно эти переживания сформировали основные контуры моего видения мира и убедили меня в существовании чудесной, могучей и непостижимой реальности, скрытой от обыденного зрения.
Я был часто озадачен в те дни, мне хотелось знать, смогу ли я, став взрослым, испытывать эти переживания, смогу ли я изобразить их в поэзии или живописи. Но, зная, что я не был рождён поэтом или художником, я решил, что буду хранить эти переживания в себе, такими значимыми, какими они были для меня.
Неожиданно, хотя едва ли случайно, гораздо позднее, в зрелом возрасте, установилась связь между моей профессией и теми визионерскими переживаниями детства.
Поскольку я хотел проникнуть в структуру и суть материи, я стал учёным химиком. С раннего детства, питая интерес к растительному миру, я решил специализироваться на исследованиях лекарственных растений. Двигаясь в русле этого рода деятельности, я познакомился с психоактивными веществами, вызывающими галлюцинации, которые в определённых условиях могут порождать провидческие состояния, подобные тем спонтанным переживаниям, только что описанным мною. Самым важным из этих галлюциногенных веществ стал ЛСД. Галлюциногены, как активные соединения со значительным научным интересом к ним, заняли место в медицинских исследованиях, биологии и психиатрии, а позже они, особенно ЛСД, получили также широкое распространение в субкультуре, связанной с наркотиками.
Изучая литературу, связанную с моей работой, я стал осознавать всеобщее огромное значение визионерского опыта. Он играет главную роль, не только в мистицизме и истории религий, но также в творческом процессе в искусстве, литературе и науке. Более недавние исследования показали, что многим людям визионерский опыт доступен в повседневной жизни, хотя большинству из нас не удаётся распознать его значение и ценность. Мистические переживания, вроде тех, что оставили след в моем детстве, по-видимому, не так уж и редки.
Сегодня широко распространено стремление к мистическим переживаниям, к визионерскому прорыву к более глубокой, более всесторонней реальности, чем та, что воспринимается нашим рациональным повседневным сознанием. Попытки преодолеть наше материалистическое видение мира совершаются в различных направлениях, не только приверженцами восточных религиозных течений, но и профессиональными психиатрами, которые перенимают подобный глубокий духовный опыт в качестве основного терапевтического принципа.
Я разделяю мнение многих моих современников о том, что духовный кризис, охвативший все сферы западного индустриализованного общества, может быть излечен только изменением нашего видения мира. Нам следует перейти от материалистического, дуалистического убеждения, что человек и окружающая среда раздельны, к новому осознанию всеобъемлющей реальности, которая включает в себя воспринимающее «Я», реальности, в которой люди чувствуют своё единство с живой природой и мирозданием
Остальное можно прочитать здесь
http://www.fictionbook.ru/author/hofmann_albert/lsd_moyi_trudniyyi_rebienok/hofmann_lsd_moyi_trudniyyi_rebienok.html
Не имею понятия, сколько я простоял там, очарованный. Но я помню тревожное беспокойство, которое почувствовал, когда сияние постепенно исчезло, и я побрёл дальше: как могло видение, которое было столь реальным и убедительным, столь непосредственным и глубоким – как могло оно закончиться так быстро? И как я мог сказать другим об этом, как того требовала переполнявшая меня радость, поскольку я знал, что нет слов, чтобы описать то, что я видел? Казалось странным, что я, ребёнок, видел нечто удивительное, такое, чего взрослые, очевидно, не воспринимали, поскольку я никогда не слышал, чтобы они упоминали об этом.
Все ещё, будучи ребёнком, я испытал ещё несколько подобных моментов эйфории во время моих прогулок по лесам и лугам. Именно эти переживания сформировали основные контуры моего видения мира и убедили меня в существовании чудесной, могучей и непостижимой реальности, скрытой от обыденного зрения.
Я был часто озадачен в те дни, мне хотелось знать, смогу ли я, став взрослым, испытывать эти переживания, смогу ли я изобразить их в поэзии или живописи. Но, зная, что я не был рождён поэтом или художником, я решил, что буду хранить эти переживания в себе, такими значимыми, какими они были для меня.
Неожиданно, хотя едва ли случайно, гораздо позднее, в зрелом возрасте, установилась связь между моей профессией и теми визионерскими переживаниями детства.
Поскольку я хотел проникнуть в структуру и суть материи, я стал учёным химиком. С раннего детства, питая интерес к растительному миру, я решил специализироваться на исследованиях лекарственных растений. Двигаясь в русле этого рода деятельности, я познакомился с психоактивными веществами, вызывающими галлюцинации, которые в определённых условиях могут порождать провидческие состояния, подобные тем спонтанным переживаниям, только что описанным мною. Самым важным из этих галлюциногенных веществ стал ЛСД. Галлюциногены, как активные соединения со значительным научным интересом к ним, заняли место в медицинских исследованиях, биологии и психиатрии, а позже они, особенно ЛСД, получили также широкое распространение в субкультуре, связанной с наркотиками.
Изучая литературу, связанную с моей работой, я стал осознавать всеобщее огромное значение визионерского опыта. Он играет главную роль, не только в мистицизме и истории религий, но также в творческом процессе в искусстве, литературе и науке. Более недавние исследования показали, что многим людям визионерский опыт доступен в повседневной жизни, хотя большинству из нас не удаётся распознать его значение и ценность. Мистические переживания, вроде тех, что оставили след в моем детстве, по-видимому, не так уж и редки.
Сегодня широко распространено стремление к мистическим переживаниям, к визионерскому прорыву к более глубокой, более всесторонней реальности, чем та, что воспринимается нашим рациональным повседневным сознанием. Попытки преодолеть наше материалистическое видение мира совершаются в различных направлениях, не только приверженцами восточных религиозных течений, но и профессиональными психиатрами, которые перенимают подобный глубокий духовный опыт в качестве основного терапевтического принципа.
Я разделяю мнение многих моих современников о том, что духовный кризис, охвативший все сферы западного индустриализованного общества, может быть излечен только изменением нашего видения мира. Нам следует перейти от материалистического, дуалистического убеждения, что человек и окружающая среда раздельны, к новому осознанию всеобъемлющей реальности, которая включает в себя воспринимающее «Я», реальности, в которой люди чувствуют своё единство с живой природой и мирозданием
Остальное можно прочитать здесь
http://www.fictionbook.ru/author/hofmann_albert/lsd_moyi_trudniyyi_rebienok/hofmann_lsd_moyi_trudniyyi_rebienok.html
29 апреля в возрасте 102 (!) лет скончался Альберт Хофманн – химик, открывший ЛСД
29 апреля в возрасте 102 лет в городке Бург возле швейцарского Базеля скончался химик Альберт Хофманн, некогда случайно открывший ЛСД. Печально известный галлюциноген, созданный им в 1938 году, ученый считал своим «трудным ребенком».
Факт его смерти подтвердил Рик Доблин, основатель бостонской Междисциплинарной ассоциации исследований психоделических препаратов – благотворительной фармацевтической компании, производящей ЛСД и другие галлюциногены для рецептурных лекарств.
Диэтиламид лизергиновой кислоты, средство, в тысячу раз более сильное, чем мескалин, вызывает у человека ощущения, которые часто называют «психоделическими» – в мозгу возникает крутящийся и пульсирующий калейдоскоп цвета и движения.
После открытия об ЛСД заговорили как о чудодейственном средстве, потенциально способном излечивать шизофрению и алкоголизм. Что касается последнего, то существует теория, что хронические алкоголики бросают пить, лишь испытав галлюцинации, как при белой горячке.
У ЛСД появилось немало известных поклонников. В их число входили автор романа «Дивный новый мир» Олдос Хаксли и психолог Тимоти Лири, который считал наркотик возможностью жить в соответствии с придуманным им лозунгом контркультуры 1960-х годов: «Включись, настройся, выпадай».
Неоднократно сообщалось, что ЦРУ использовало ЛСД в экспериментах над ничего не подозревавшими людьми. Вкупе с активным употреблением наркотика для развлечения, которое нередко приводило к смертельным передозировкам, это породило в обществе негативное отношение к ЛСД. К началу 1970-х годов это вещество было объявлено вне закона. В результате штаты и федеральные органы стали предоставлять меньше разрешений на работу с ЛСД и урезали финансирование подобных исследований.
По мнению доктора Хофманна, запрещение ЛСД сделало его употребление еще более привлекательным для молодежи и сняло все защитные барьеры. Ученый вспоминал, как к нему домой приезжали многие хиппи, надеявшиеся получить наркотики из некоего «тайного хранилища».
Доктор Хофманн открыл ЛСД, когда исследовал возможность использовать грибы в качестве стимулятора работы сердца и легких. Первое «путешествие» под действием ЛСД он совершил в 1943 году. Это тяжелое переживание заставило его записать в дневнике: «В меня вселился демон, завладевший моим телом, разумом и душой».
Хофманн всю жизнь с опаской относился к употреблению ЛСД ради удовольствия и к тому, как это средство изображали в СМИ.
«Неудивительно, что это средство стало культовым наркотиком в среде молодежи, протестовавшей против общества. Но я был шокирован его безответственным использованием, приводившим к катастрофическим последствиям для психики, – заявил ученый в 2006 году журналу Playboy. – Это дало системе здравоохранения предлог для полного запрета на его производство, хранение и использование».
Альберт Хофманн родился 11 января 1906 года в швейцарском Бадене. Он был старшим из четырех детей в семье. Когда его отец-слесарь тяжело заболел, Хофманн, будучи еще подростком, пошел по торговой стезе, чтобы содержать семью.
Изучая торговое дело, он одновременно продолжал заниматься самообразованием, получая денежную помощь от своего крестного. В 1930 году Хофманн получил докторскую степень в Цюрихском университете, где изучал химию растений и животных, после чего устроился в химико-фармацевтическую фирму Sandoz (в настоящее время Novartis) в Базеле.
Среди его ранних успехов были создание алкалоида, который вызывал сокращения матки и позволял остановить послеродовое кровотечение.
В 1938 году Хофманн исследовал стимуляторы сердечной и легочной деятельности и неожиданно открыл ЛСД-25, занимаясь очисткой и кристаллизацией в ходе экспериментов со спорыньей – грибами, паразитирующими на ржи. Спорынью издавна использовали как родовспомогательное средство.
Активной составляющей алкалоидов спорыньи является лизергиновая кислота, которую доктор Хофманн в своих экспериментах стал соединять с другими веществами.
Эффект от ЛСД в ходе испытаний на лабораторных животных показался незначительным – вещество вызвало у них лишь небольшое возбуждение, и средство на пять лет было забыто, пока интуиция не заставила ученого повторить эксперимент в рамках нового медицинского исследования.
Случайно употребив немного получившегося вещества, химик ощутил чувство головокружения, не дававшее ему покоя.
В журнале он записал по поводу первого известного употребления ЛСД: «Дома я лег и погрузился в довольно приятное состояние, похожее на опьянение, которое характеризовалось активной работой воображения».
«В состоянии, напоминающем сон, с закрытыми глазами (дневной свет казался мне слишком ярким), я наблюдал непрерывный поток фантастических картин, необычайных форм и активную, как в калейдоскопе, игру цветов. Примерно через два часа это состояние прошло».
Три дня спустя, 19 апреля, после употребления 250 микрограмм ЛСД ученый совершил поездку домой на велосипеде. Это «путешествие» впоследствии стало знаменитым, а тот день получил называние «День велосипеда». Улица, по которой Хофманн ехал домой, позже была названа в его честь.
На этот раз, по его словам, испытатель ощутил самые страшные симптомы употребления наркотика: чувство надвигающейся смерти, одержимость дьяволом, угрозу со стороны семьи и соседей. «Меня охватил жуткий страх сойти с ума», – писал он.
Продолжая исследовать наркотик, Хофманн завел переписку с немецким писателем Эрнстом Юнгером, который экспериментировал с мескалином. В 1951 году дома у Хофманна они с Юнгером приняли по 0,05 милиграмма ЛСД – комната в этот момент была украшена розами и наполнена японскими благовониями, играл концерт Моцарта для флейты и арфы.
«Эрнст Юнгер наслаждался цветными восточными картинами, – писал ученый позднее. – Я же совершил путешествие к берберским племенам Северной Африки, видел цветные караваны и цветущие оазисы».
Дальнейшие эксперименты, проведенные учеными Цюрихского университета на добровольцах – некоторые из них имели проблемы с психикой – выявили аналогичную реакцию. К концу 1940-х годов компания Sandoz начала производить LSD под маркой Delysid.
Вещество поступило на американский рынок, и в течение следующих двух десятилетий проводились активные исследования ЛСД на предмет лечения с его помощью всевозможных эмоциональных расстройств и зависимостей. Слово «психоделический» ввел в оборот британский психиатр Хамфри Осмонд в 1956 году. Этим термином он описал эффект употребления мескалина и ЛСД в переписке с Хаксли.
В своей книге «ЛСД, мой трудный ребенок» Хофманн в 1980 году писал, что ЛСД принес ему «то же наслаждение и удовлетворение, какое принесло бы любому химику-фармацевту известие о том, что открытое им или ею вещество способно стать ценным лекарством».
Однако ученого, как он утверждал, все больше раздражала «мания, которая стала захлестывать западный мир, особенно Соединенные Штаты, в конце 1950-х… Употребление (ЛСД) в качестве наркотика все больше распространялось и вызвало всплеск числа несчастных случаев, связанных с неосторожным употреблением без надзора врачей. ЛСД становился для меня и для фирмы Sandoz все более трудным ребенком».
В сентябре 1971 года ученый встретился с Лири в закусочной на вокзале в Лозанне – Лири тогда жил в Швейцарии. По словам химика, они побеседовали тепло, однако Хофманн подверг Лири резкой критике за то, что тот занимается саморекламой и «пропагандирует употребление ЛСД» среди впечатлительных молодых людей.
По словам доктора Хофманна, Лири утверждал, что американские подростки «по информированности и жизненному опыту сравнимы со взрослыми европейцами». «Поэтому он считал опыт употребления ЛСД важным, полезным и способным обогатить человека, даже если тот еще очень молод», – рассказывал ученый.
Доктор Хофманн возглавлял исследовательское управление в области натуральных лекарств фирмы Sandoz до тех пор, пока в 1971 году не вышел на пенсию. В 1950-60-е годы, работая на компанию, он открыл и дал имена многим галлюциногенным компонентам мексиканских «волшебных грибов» – в том числе псилоцибину и псилоцину. Он создал ряд полезных лекарств для борьбы со старческими болезнями и гинекологическими заболеваниями, а также разработал лекарства для контроля кровяного давления.
Хофманн был членом Нобелевского комитета и академиком Всемирной академии наук. Он всю жизнь публиковал научные статьи, а также написал несколько книг, во многих из которых пытался связать науку с духовностью. В частности, ученый выступал против демонизации ЛСД, возникшей, когда внимание СМИ сосредоточилось на связанных с этим средством хиппи и антиобщественных элементах.
В книге 1989 года «Взгляд изнутри» Хофманн писал, что прием ЛСД «психически устойчивым человеком в правильной обстановке и окружении» был бы полезен западному миру, который ученый считал пораженным «материализмом, отходом от природы… потерей значимых философских жизненных основ».
Сотый день рождения Хофманна в Базеле отметили, вспомнив о его величайшем открытии. Ученый лично побывал на конференции «ЛСД: трудный ребенок и чудодейственное лекарство». Там он рассказал одному из журналистов, что бодрость сохраняет благодаря тому, что каждый день выпивает сырое яйцо, а не из-за своих давних экспериментов, как подозревали некоторые сторонники ЛСД.
Супруга ученого, Анита Хофманн, прожившая с ним в браке более 70 лет, скончалась в декабре прошлого года. Один из его сыновей умер несколькими годами ранее
Еще трое детей пережили доктора Хофманна.
Адам Бернстейн
(Материал взят с сайта http://www.inopressa.ru/wp/2008/04/30/14:24:42/hof
Факт его смерти подтвердил Рик Доблин, основатель бостонской Междисциплинарной ассоциации исследований психоделических препаратов – благотворительной фармацевтической компании, производящей ЛСД и другие галлюциногены для рецептурных лекарств.
Диэтиламид лизергиновой кислоты, средство, в тысячу раз более сильное, чем мескалин, вызывает у человека ощущения, которые часто называют «психоделическими» – в мозгу возникает крутящийся и пульсирующий калейдоскоп цвета и движения.
После открытия об ЛСД заговорили как о чудодейственном средстве, потенциально способном излечивать шизофрению и алкоголизм. Что касается последнего, то существует теория, что хронические алкоголики бросают пить, лишь испытав галлюцинации, как при белой горячке.
У ЛСД появилось немало известных поклонников. В их число входили автор романа «Дивный новый мир» Олдос Хаксли и психолог Тимоти Лири, который считал наркотик возможностью жить в соответствии с придуманным им лозунгом контркультуры 1960-х годов: «Включись, настройся, выпадай».
Неоднократно сообщалось, что ЦРУ использовало ЛСД в экспериментах над ничего не подозревавшими людьми. Вкупе с активным употреблением наркотика для развлечения, которое нередко приводило к смертельным передозировкам, это породило в обществе негативное отношение к ЛСД. К началу 1970-х годов это вещество было объявлено вне закона. В результате штаты и федеральные органы стали предоставлять меньше разрешений на работу с ЛСД и урезали финансирование подобных исследований.
По мнению доктора Хофманна, запрещение ЛСД сделало его употребление еще более привлекательным для молодежи и сняло все защитные барьеры. Ученый вспоминал, как к нему домой приезжали многие хиппи, надеявшиеся получить наркотики из некоего «тайного хранилища».
Доктор Хофманн открыл ЛСД, когда исследовал возможность использовать грибы в качестве стимулятора работы сердца и легких. Первое «путешествие» под действием ЛСД он совершил в 1943 году. Это тяжелое переживание заставило его записать в дневнике: «В меня вселился демон, завладевший моим телом, разумом и душой».
Хофманн всю жизнь с опаской относился к употреблению ЛСД ради удовольствия и к тому, как это средство изображали в СМИ.
«Неудивительно, что это средство стало культовым наркотиком в среде молодежи, протестовавшей против общества. Но я был шокирован его безответственным использованием, приводившим к катастрофическим последствиям для психики, – заявил ученый в 2006 году журналу Playboy. – Это дало системе здравоохранения предлог для полного запрета на его производство, хранение и использование».
Альберт Хофманн родился 11 января 1906 года в швейцарском Бадене. Он был старшим из четырех детей в семье. Когда его отец-слесарь тяжело заболел, Хофманн, будучи еще подростком, пошел по торговой стезе, чтобы содержать семью.
Изучая торговое дело, он одновременно продолжал заниматься самообразованием, получая денежную помощь от своего крестного. В 1930 году Хофманн получил докторскую степень в Цюрихском университете, где изучал химию растений и животных, после чего устроился в химико-фармацевтическую фирму Sandoz (в настоящее время Novartis) в Базеле.
Среди его ранних успехов были создание алкалоида, который вызывал сокращения матки и позволял остановить послеродовое кровотечение.
В 1938 году Хофманн исследовал стимуляторы сердечной и легочной деятельности и неожиданно открыл ЛСД-25, занимаясь очисткой и кристаллизацией в ходе экспериментов со спорыньей – грибами, паразитирующими на ржи. Спорынью издавна использовали как родовспомогательное средство.
Активной составляющей алкалоидов спорыньи является лизергиновая кислота, которую доктор Хофманн в своих экспериментах стал соединять с другими веществами.
Эффект от ЛСД в ходе испытаний на лабораторных животных показался незначительным – вещество вызвало у них лишь небольшое возбуждение, и средство на пять лет было забыто, пока интуиция не заставила ученого повторить эксперимент в рамках нового медицинского исследования.
Случайно употребив немного получившегося вещества, химик ощутил чувство головокружения, не дававшее ему покоя.
В журнале он записал по поводу первого известного употребления ЛСД: «Дома я лег и погрузился в довольно приятное состояние, похожее на опьянение, которое характеризовалось активной работой воображения».
«В состоянии, напоминающем сон, с закрытыми глазами (дневной свет казался мне слишком ярким), я наблюдал непрерывный поток фантастических картин, необычайных форм и активную, как в калейдоскопе, игру цветов. Примерно через два часа это состояние прошло».
Три дня спустя, 19 апреля, после употребления 250 микрограмм ЛСД ученый совершил поездку домой на велосипеде. Это «путешествие» впоследствии стало знаменитым, а тот день получил называние «День велосипеда». Улица, по которой Хофманн ехал домой, позже была названа в его честь.
На этот раз, по его словам, испытатель ощутил самые страшные симптомы употребления наркотика: чувство надвигающейся смерти, одержимость дьяволом, угрозу со стороны семьи и соседей. «Меня охватил жуткий страх сойти с ума», – писал он.
Продолжая исследовать наркотик, Хофманн завел переписку с немецким писателем Эрнстом Юнгером, который экспериментировал с мескалином. В 1951 году дома у Хофманна они с Юнгером приняли по 0,05 милиграмма ЛСД – комната в этот момент была украшена розами и наполнена японскими благовониями, играл концерт Моцарта для флейты и арфы.
«Эрнст Юнгер наслаждался цветными восточными картинами, – писал ученый позднее. – Я же совершил путешествие к берберским племенам Северной Африки, видел цветные караваны и цветущие оазисы».
Дальнейшие эксперименты, проведенные учеными Цюрихского университета на добровольцах – некоторые из них имели проблемы с психикой – выявили аналогичную реакцию. К концу 1940-х годов компания Sandoz начала производить LSD под маркой Delysid.
Вещество поступило на американский рынок, и в течение следующих двух десятилетий проводились активные исследования ЛСД на предмет лечения с его помощью всевозможных эмоциональных расстройств и зависимостей. Слово «психоделический» ввел в оборот британский психиатр Хамфри Осмонд в 1956 году. Этим термином он описал эффект употребления мескалина и ЛСД в переписке с Хаксли.
В своей книге «ЛСД, мой трудный ребенок» Хофманн в 1980 году писал, что ЛСД принес ему «то же наслаждение и удовлетворение, какое принесло бы любому химику-фармацевту известие о том, что открытое им или ею вещество способно стать ценным лекарством».
Однако ученого, как он утверждал, все больше раздражала «мания, которая стала захлестывать западный мир, особенно Соединенные Штаты, в конце 1950-х… Употребление (ЛСД) в качестве наркотика все больше распространялось и вызвало всплеск числа несчастных случаев, связанных с неосторожным употреблением без надзора врачей. ЛСД становился для меня и для фирмы Sandoz все более трудным ребенком».
В сентябре 1971 года ученый встретился с Лири в закусочной на вокзале в Лозанне – Лири тогда жил в Швейцарии. По словам химика, они побеседовали тепло, однако Хофманн подверг Лири резкой критике за то, что тот занимается саморекламой и «пропагандирует употребление ЛСД» среди впечатлительных молодых людей.
По словам доктора Хофманна, Лири утверждал, что американские подростки «по информированности и жизненному опыту сравнимы со взрослыми европейцами». «Поэтому он считал опыт употребления ЛСД важным, полезным и способным обогатить человека, даже если тот еще очень молод», – рассказывал ученый.
Доктор Хофманн возглавлял исследовательское управление в области натуральных лекарств фирмы Sandoz до тех пор, пока в 1971 году не вышел на пенсию. В 1950-60-е годы, работая на компанию, он открыл и дал имена многим галлюциногенным компонентам мексиканских «волшебных грибов» – в том числе псилоцибину и псилоцину. Он создал ряд полезных лекарств для борьбы со старческими болезнями и гинекологическими заболеваниями, а также разработал лекарства для контроля кровяного давления.
Хофманн был членом Нобелевского комитета и академиком Всемирной академии наук. Он всю жизнь публиковал научные статьи, а также написал несколько книг, во многих из которых пытался связать науку с духовностью. В частности, ученый выступал против демонизации ЛСД, возникшей, когда внимание СМИ сосредоточилось на связанных с этим средством хиппи и антиобщественных элементах.
В книге 1989 года «Взгляд изнутри» Хофманн писал, что прием ЛСД «психически устойчивым человеком в правильной обстановке и окружении» был бы полезен западному миру, который ученый считал пораженным «материализмом, отходом от природы… потерей значимых философских жизненных основ».
Сотый день рождения Хофманна в Базеле отметили, вспомнив о его величайшем открытии. Ученый лично побывал на конференции «ЛСД: трудный ребенок и чудодейственное лекарство». Там он рассказал одному из журналистов, что бодрость сохраняет благодаря тому, что каждый день выпивает сырое яйцо, а не из-за своих давних экспериментов, как подозревали некоторые сторонники ЛСД.
Супруга ученого, Анита Хофманн, прожившая с ним в браке более 70 лет, скончалась в декабре прошлого года. Один из его сыновей умер несколькими годами ранее
Еще трое детей пережили доктора Хофманна.
Адам Бернстейн
(Материал взят с сайта http://www.inopressa.ru/wp/2008/04/30/14:24:42/hof
Выжить после смерти
Для души не существует ни рождения, ни смерти. Каждый человек проживает бесконечное количество жизней. Древние религии, маги и шаманы никогда не сомневались в этом. Для них «переселение душ» — факт, не требующий доказательств.
Современная наука так и не определилась, как относиться к явлению реинкарнации. Она не признана официально, но и не отвергнута категорически. Последний вердикт ученых: «Подлежит дальнейшему исследованию».
Современная наука так и не определилась, как относиться к явлению реинкарнации. Она не признана официально, но и не отвергнута категорически. Последний вердикт ученых: «Подлежит дальнейшему исследованию».
Льды могут исчезнуть с Северного полюса уже сейчас!
New Scientist
>
В сентябре 2007 года арктические льды достигли рекордно низкого уровня и даже открыли Северо-Западный проход от Гренландии до Аляски. Зимой уровень льдов вновь вырос, и в марте 2008 года ледяной покров занимал гораздо большую территорию, чем в марте 2007 года. И хотя средства массовой информации преподнесли это как хорошую новость, тенденция к сокращению ледяного покрова, наблюдаемая с 1978 года, сохраняется и теперь.
Площадь арктических льдов достигает максимума в марте, однако, по подсчетам NSIDC, этот максимальный показатель сокращается, в среднем, на 44000 квадратных километров в год. На спутниковых снимках видно, что в настоящее время большая часть арктического ледяного покрова — это тонкий молодой лед, который появился только прошлой осенью. Тонкий лед более уязвимый, чем толстый, который накапливается несколько лет. Сейчас тонкий лед есть даже на Северном полюсе, и потому увеличивается вероятность того, что в этом году ледяной покров там исчезнет вовсе.
science.compulenta.ru/355965/
>
В сентябре 2007 года арктические льды достигли рекордно низкого уровня и даже открыли Северо-Западный проход от Гренландии до Аляски. Зимой уровень льдов вновь вырос, и в марте 2008 года ледяной покров занимал гораздо большую территорию, чем в марте 2007 года. И хотя средства массовой информации преподнесли это как хорошую новость, тенденция к сокращению ледяного покрова, наблюдаемая с 1978 года, сохраняется и теперь.
Площадь арктических льдов достигает максимума в марте, однако, по подсчетам NSIDC, этот максимальный показатель сокращается, в среднем, на 44000 квадратных километров в год. На спутниковых снимках видно, что в настоящее время большая часть арктического ледяного покрова — это тонкий молодой лед, который появился только прошлой осенью. Тонкий лед более уязвимый, чем толстый, который накапливается несколько лет. Сейчас тонкий лед есть даже на Северном полюсе, и потому увеличивается вероятность того, что в этом году ледяной покров там исчезнет вовсе.
science.compulenta.ru/355965/
"Закипание" воды в Поющей чаше.
Вода не фонтанирует, как бывает иногда, но зато очевидно есть движение древнего символа внутри чаши.
Ниже немного другое но тоже про символ.
Динозавры ближе к курам и страусам, нежели чем к аллигаторам.
Необходимость выбора истощает ресурсы человеческого мозга: исследование
Психологи из нескольких университетов США установили, что людям, которые постоянно сталкиваются с необходимостью выбора, сложнее сосредоточить затем внимание на повседневных задачах.
Исследователи провели 7 экспериментов, в которых приняло участие почти 400 человек, сообщает PhysOrg. В ходе одного из них участников разделили на 2 группы: первая должна была выбирать из обширного ассортимента различных продуктов или услуг, например, товаров широкого потребления или образовательных курсов. Другая группа не выбирала, а лишь обсуждала предложенные варианты.
Затем ученые попросили участников выполнить одно или два не очень приятных задания – выпить полезный, но невкусный напиток или сунуть руку в ледяную воду. Это должно было показать, как необходимость выбора влияет на способность человека сконцентрироваться на не доставляющей удовольствие, но нужной для достижения конечной цели задаче. Оказалось, что первой группе участников это удается с заметно большим трудом.
В других экспериментах участники должны были решать математические задачи. Те, кто до этого должен был сделать выбор, чаще и охотнее отвлекались. Они также дали больше неправильных ответов, чем добровольцы из второй группы.
Чтобы подтвердить результаты исследования, психологи провели дополнительные «полевые испытания» в торговом центре. Опросив более 50 покупателей о том, сколько раз им сегодня нужно было делать выбор, ученые предложили им решить простые арифметические задачи. Было установлено, что чем больше решений ранее должен был принять участник, тем хуже он выполнял задание.
Руководитель исследования доктор Кэтлин Вос (Kathleen D. Vohs) из университета Миннесоты считает, что необходимость постоянно делать выбор истощает ресурсы человеческого мозга. «Это подтверждено как лабораторными исследованиями, так и опросом случайно выбранных людей в магазине, — говорит она. – Необходимость выбора оказалась ключевым моментом – вне зависимости от того, была она вынужденной или добровольной».
В последнем эксперименте участники выбирали из каталога подарков. Те из них, кто выполнял это задание в течение 4 минут, показали меньшее утомление, чем те, кто изучал каталог 12 минут. Иными словами, даже если выбор доставляет удовольствие, ресурсы человеческого мозга истощаются с каждым принятым решением, заключают исследователи.
rnd.cnews.ru/liberal_arts/news/top/index_science.shtml?2008/04/16/297422
anomalia.kulichki.ru/news16/220.htm
Исследователи провели 7 экспериментов, в которых приняло участие почти 400 человек, сообщает PhysOrg. В ходе одного из них участников разделили на 2 группы: первая должна была выбирать из обширного ассортимента различных продуктов или услуг, например, товаров широкого потребления или образовательных курсов. Другая группа не выбирала, а лишь обсуждала предложенные варианты.
Затем ученые попросили участников выполнить одно или два не очень приятных задания – выпить полезный, но невкусный напиток или сунуть руку в ледяную воду. Это должно было показать, как необходимость выбора влияет на способность человека сконцентрироваться на не доставляющей удовольствие, но нужной для достижения конечной цели задаче. Оказалось, что первой группе участников это удается с заметно большим трудом.
В других экспериментах участники должны были решать математические задачи. Те, кто до этого должен был сделать выбор, чаще и охотнее отвлекались. Они также дали больше неправильных ответов, чем добровольцы из второй группы.
Чтобы подтвердить результаты исследования, психологи провели дополнительные «полевые испытания» в торговом центре. Опросив более 50 покупателей о том, сколько раз им сегодня нужно было делать выбор, ученые предложили им решить простые арифметические задачи. Было установлено, что чем больше решений ранее должен был принять участник, тем хуже он выполнял задание.
Руководитель исследования доктор Кэтлин Вос (Kathleen D. Vohs) из университета Миннесоты считает, что необходимость постоянно делать выбор истощает ресурсы человеческого мозга. «Это подтверждено как лабораторными исследованиями, так и опросом случайно выбранных людей в магазине, — говорит она. – Необходимость выбора оказалась ключевым моментом – вне зависимости от того, была она вынужденной или добровольной».
В последнем эксперименте участники выбирали из каталога подарков. Те из них, кто выполнял это задание в течение 4 минут, показали меньшее утомление, чем те, кто изучал каталог 12 минут. Иными словами, даже если выбор доставляет удовольствие, ресурсы человеческого мозга истощаются с каждым принятым решением, заключают исследователи.
rnd.cnews.ru/liberal_arts/news/top/index_science.shtml?2008/04/16/297422
anomalia.kulichki.ru/news16/220.htm
Ученые расслышали таинственный зов Земли
Изучая данные, полученные с сейсмических станций, ученые обнаружили трудно уловимый и таинственный планетарный шум. Открытые вибрации состоят из двух- и пятиминутных поперечных поверхностных сейсмических волн, которые известны под названием «волн Лава».
Они названы так в честь британского математика Огестаса Эдварда Хьюга Лава, который создал математическую модель этих волн в 1911 году.
Открытие было сделано спустя 10 лет после того, как сейсмологи впервые зафиксировали глобальные колебания, напоминающие звон гигантского колокола, сообщает сайт Discovery News.
Каждое из естественных планетарных колебаний имеет свой рисунок волны, или «обертон» вибрации, в зависимости от того, где и как оно появилось в результате землетрясения, океанских волн или других силы. Среди возможных «виновниках» создания шумовых волн Лава — ветра, океанские волны и даже воздействие солнца.
Волны Лава являются обертоном, который фактически сталкивает друг с другом северное и южное полушария Земли. Рудольф Видмер-Шнидриг из института геофизики Штутгардского университета, работающий в обсерватории «Блэк-форист», объясняет, что со стороны это выглядит, как будто Земля танцует твист. Эти нежные, тихие вращения называются тороидальными обертонами.
«Стоя на поверхности Земли, при условии, что вы обладаете достаточной чувствительностью, можно почувствовать лишь движения в горизонтальной плоскости: налево-направо-налево, — поясняет Видмер-Шнидриг. — Для того, чтобы нарисовать картину происходящего, представьте у себя в руках резиновую палку. А теперь вращайте ее концы в противоположных направлениях и затем отпустите. Две половины палки совершат небольшие вращательные движения в обратном направлении. Это именно то, что делают земные полушария».
Недавно обнаруженный обертон кардинально отличается от шумных «сферических» обертонов, которые демонстрируют куда более мощные колебания, проходящие по поверхности Земли, как океанские волны. Описывая сферические обертоны ученый говорит об одновременном движении как в вертикальной, так и в горизонтальной плоскости, способном вызвать морскую болезнь.
Наиболее сильно сферическое колебание было зафиксировано учеными возле Галапагосских островов, во время мощного землетрясения в районе Суматры в декабре 2004 года. Галапагосские острова находятся на противоположной стороне от эпицентра землетрясения имевшего силой 9,3 балла по шкале Рихтера, и земля пульсировала вверх и вниз под ногами с такой силой, что колебания доходили до 2,5 см каждые несколько секунд, рассказывает сейсмолог Рик Астер из института горного дела в Нью-Мексико. Все это сопровождалось и горизонтальными колебаниями, которые совместно, образно выражаясь, издавали звук колокола, по которому бьют 10-килограммовой кувалдой.
Одновременно вдалеке от всей этой какофонии, обладая совершенно другой силой, существует открытый недавно шум тороидальных волн Лава, рассказывает Видмер-Шнидриг. Этот обертон каждые пять минут двигает земную кору всего на миллионные доли метра, потребляя при этом чуть меньше 500 ватт энергии. Иными словами, при помощи энергии, необходимой для того, чтобы зажечь 10 лампочек, вы можете поддерживать шум по всему миру. Именно факт их малого энергопотребления и неуловимости за грохотом сферических обертонов объясняет 10-летнюю задержку с открытием.
В вопросе об источнике энергии, необходимой для шума, ученые пока не пришли к единому мнению. Некоторые из них придерживаются версии, что она образуется в результате столкновения воздушных масс с горными массивами, другие склонны считать, что это океанские волны, ударяясь о подводные скалы генерируют ее. Не исключено, что энергия возникает от взаимодействия солнечных лучей и геомагнитного поля Земли.
[2008-04-17]
shortnews.rin.ru/news/text/160984/
anomalia.kulichki.ru/news16/225.htm
Они названы так в честь британского математика Огестаса Эдварда Хьюга Лава, который создал математическую модель этих волн в 1911 году.
Открытие было сделано спустя 10 лет после того, как сейсмологи впервые зафиксировали глобальные колебания, напоминающие звон гигантского колокола, сообщает сайт Discovery News.
Каждое из естественных планетарных колебаний имеет свой рисунок волны, или «обертон» вибрации, в зависимости от того, где и как оно появилось в результате землетрясения, океанских волн или других силы. Среди возможных «виновниках» создания шумовых волн Лава — ветра, океанские волны и даже воздействие солнца.
Волны Лава являются обертоном, который фактически сталкивает друг с другом северное и южное полушария Земли. Рудольф Видмер-Шнидриг из института геофизики Штутгардского университета, работающий в обсерватории «Блэк-форист», объясняет, что со стороны это выглядит, как будто Земля танцует твист. Эти нежные, тихие вращения называются тороидальными обертонами.
«Стоя на поверхности Земли, при условии, что вы обладаете достаточной чувствительностью, можно почувствовать лишь движения в горизонтальной плоскости: налево-направо-налево, — поясняет Видмер-Шнидриг. — Для того, чтобы нарисовать картину происходящего, представьте у себя в руках резиновую палку. А теперь вращайте ее концы в противоположных направлениях и затем отпустите. Две половины палки совершат небольшие вращательные движения в обратном направлении. Это именно то, что делают земные полушария».
Недавно обнаруженный обертон кардинально отличается от шумных «сферических» обертонов, которые демонстрируют куда более мощные колебания, проходящие по поверхности Земли, как океанские волны. Описывая сферические обертоны ученый говорит об одновременном движении как в вертикальной, так и в горизонтальной плоскости, способном вызвать морскую болезнь.
Наиболее сильно сферическое колебание было зафиксировано учеными возле Галапагосских островов, во время мощного землетрясения в районе Суматры в декабре 2004 года. Галапагосские острова находятся на противоположной стороне от эпицентра землетрясения имевшего силой 9,3 балла по шкале Рихтера, и земля пульсировала вверх и вниз под ногами с такой силой, что колебания доходили до 2,5 см каждые несколько секунд, рассказывает сейсмолог Рик Астер из института горного дела в Нью-Мексико. Все это сопровождалось и горизонтальными колебаниями, которые совместно, образно выражаясь, издавали звук колокола, по которому бьют 10-килограммовой кувалдой.
Одновременно вдалеке от всей этой какофонии, обладая совершенно другой силой, существует открытый недавно шум тороидальных волн Лава, рассказывает Видмер-Шнидриг. Этот обертон каждые пять минут двигает земную кору всего на миллионные доли метра, потребляя при этом чуть меньше 500 ватт энергии. Иными словами, при помощи энергии, необходимой для того, чтобы зажечь 10 лампочек, вы можете поддерживать шум по всему миру. Именно факт их малого энергопотребления и неуловимости за грохотом сферических обертонов объясняет 10-летнюю задержку с открытием.
В вопросе об источнике энергии, необходимой для шума, ученые пока не пришли к единому мнению. Некоторые из них придерживаются версии, что она образуется в результате столкновения воздушных масс с горными массивами, другие склонны считать, что это океанские волны, ударяясь о подводные скалы генерируют ее. Не исключено, что энергия возникает от взаимодействия солнечных лучей и геомагнитного поля Земли.
[2008-04-17]
shortnews.rin.ru/news/text/160984/
anomalia.kulichki.ru/news16/225.htm